Засохший серпантин давно ушедшего лимона,
стол в заусенцах и глазках.
И в щелке маленький голодный насекомый,

                    Но этого не видно никому.

А тут еще птицы, да хоть воробьи –
клюв, перья, подмышки.
Подмышки клювами скребут, как выбривают,

                    но подмышек и подавно не видно никому.

(Не)ви(д/н)ен сон власатых птиц,
а утром сна слышны излишки.
А птицы лысые в клетушках, хоть летают,

                    Но их полет невидим никому.

Лимонной корки плесень – камень-лабрадор,
кто забыл ее с лета на дачном столе,

                    придет ли за ней, найдет лабрадор?

Сок осенних деревьев – скудеющий дар

                    многого знанья – кому?