Laurynas Katkus

Der Weg war morastig.
Matsch und Lichter spritzten, Autos flogen vorbei.
In der Ferne schimmerte die blaue Stadt des Merkur.
Wasser, Blech rostete in ihrer Dämmerung.
Wir setzten uns zur Rast,
schüttelten Sand aus den Sandalen. Aßen Brot und
                                                                          Speck.

Ich auf einem Pfosten,
Tomas auf einem Koffer,
Marija – zu Füßen (kaum sind wir aufgebrochen, Gott –
                                                 schon wie ’ne Schnecke)

In Kneipen, auf Plätzen
dröhnte dämonische Musik.

Gestärkt erhoben wir uns, entrollten die Fahne,
sangen die ersten Hymnen und stiegen ins Tal hinab.

The road happened to be boggy.
Cars drove by, splashing mud and light.
Below us loomed the blue city of mercury.
Tin and water rusted in its twilight.
We sat down to rest, shook dust
from our sandals, ate bacon and bread.

Me perched on a roadside post.
Tomas on his suitcase.
Marija--- reclining sideways(it is not yet begun, Lord---
she’s curled like a snail).

From the squares and taverns
the rumble of demons.

Refreshed we rose, spread the banner,
and singing our first hymns, started to descend into the valley.

Дорога попалась болотистая.
Разбрызгивая грязь и свет, мчались машины.
Над нами возлежал Голубой Город Гермеса.
Жесть и вода ржавели в его сумерках.
Мы сели передохнуть,
вытряхнули воду из сандалий. Ели хлеб и сало.

Я на столбике,
Томас на чемоданчике,
Мария у ног (еще не начато, Господи, — а уже как улитка).

В некоторых кабачках и на площадях
гремела музыка демонов.

Подкрепившись, мы встали, развернули флаг
и, распевая первые гимны, начали опускаться в долину.