Jarkko Tontti

Heute Abend liest Jacasser eine antike Sage aus dem Norden, wie die Mannsbilder von einer Gefahr zur nächsten ziehen, Beowulfs
                                            hochgewachsene Kerle
führen die Krüge an die Lippen, wischen
den Schaum am gepanzerten Ärmel ab.

Denn Freundschaft zwischen Männern ist nicht schwer, nein,
sie ist unmöglich,
wie Brüderschaft zwischen Autos
an der Ampel, wenn die Krieger mit ihren Speeren
über die Generationen hinweg Mensch und Tier töten
den Kameraden überholen
                                            in der letzten Kurve
der Blick ändert sich, es wird gefragt,
kann es zwischen Helden etwas anderes als Wettkampf geben,
könnte es Liebe geben
oder nur Schläge in die Rippen, auf die Brust, den Rücken, durch
den blechernen Panzer, das mit Helmfarbe plattierte
Ross, oder könnte es
                                            Liebe geben
Bärtige Wangen, die aneinander verschrammen
                                            wenn das Heulen über die Höhen hinweg hallt,
                                            die Männer des Nordens
                                            bitten nie um Verzeihung.

This evening, Jacasser reads a Nordic saga:
men on the move
from danger to danger, the wiry menfolk
            of Beowulf
lift tankards to their lips, wipe away
foam with their armour-plated sleeves.

For friendship between men is not difficult, no,
it is impossible,
like brotherhood between cars
at the lights when soldiers with their spears
kill man and beast over generations
overtaking comrades
            on the last bend
there’s a change of expression, one asks
can there be anything other than competition between heroes
can there be love
or only blows to the side, chest, back, through
the armour of tin, the pearl-plated
steed, or can there be
            love
the scraping of bearded cheeks against each other
            when the howling reaches beyond dangers,
            men of the North
            never ask for forgiveness.

Täna õhtul loeb Jacasser põhjamaist muinaslugu sellest, kuidas
astuvad mehed ühest ohust teise, Beowulfi
                      turjakad mehepurikad
tõstavad kapad huulile, pühivad
vahu soomusrüü varrukasse.

Sest meestevaheline sõprus ei ole midagi keerulist, ei, see
on võimatu, nagu autode vaheline sõprus
fooride ees, kui sõdurid odadega
üle põlvkondade tapavad inimest ja looma
gaasitavad veljest mööda
                                            viimases kurvis
vahetatakse pilke, küsitakse
kas sangarite vahel võib olla midagi muud kui võistlus,
kas võib olla armastus
või ainult hoobid külge, rinda, selga, läbi
plekksoomuse, pärlmuttervärviga kaetud
hobu, või võib olla
                      armastus
habemetüükas põse kraapimine vastu teist
                                            kui ulgumine kandub üle ohtude,
                                            põhjamaa mehed
                                            ei palu kunagi andeks.

Ce soir, Jacasseur lit une vieille légende nordique, on y voit comment les mâles de ce temps-là passaient de colline en colline, les vieux compagnons sveltes
                                            de Béowulf,
lèvent les chopes à leurs lèvres, essuyant
l’écume à leur manche caparaçonnée.

Car l’amitié entre les hommes n’est pas difficile, eh non, elle est impossible,
comme la fraternité entre les autos
au feu rouge alors que pendant des générations les guerriers lances au poing ont massacré hommes et bêtes
à qui devançait ses compagnons
                                                                dans le dernier virage
le regard change,  on se demande s’il pourrait y avoir
autre chose qu’une lutte entre les braves,
s’il y aurait une place pour l’amour
ou rien que des coups dans le flanc, la poitrine, les reins,
crevant l’armure de métal, le destrier coiffé en perles de crins, ou s’il y aurait place pour
                                            l’amour
quand les joues barbues se frottent
et le hurlement jaillit par dessus les collines, les hommes du nord
ne demandent jamais pardon.

Tego wieczoru Jacasser czyta północną legendę, o tym jak samce idą
z niebezpieczeństwa w niebezpieczeństwo, Beowulfa
                                            postawne chłopy
podnoszą do ust kielichy, wycierają
pianę w opancerzone rękawy.

Dlatego przyjaźń między mężczyznami nie jest trudna, nie, ona
jest niemożliwa,
jak braterstwo między samochodami,
na światłach drogowych jak żołnierze z włóczniami
przez pokolenia zabijają ludzi i zwierzęta
wyprzedzają kompanów
                                            na ostatnim wirażu
zmienia się spojrzenie
czy między bohaterami mogłoby być coś innego niż wyścig,
czy mogłaby być miłość
czy tylko uderzenie w bok, pierś, plecy, na wskroś
przez blaszany pancerz, wypolerowanego perłową farbą
wierzchowca, czy mogłaby być
                                            miłość
brodatych policzków tarcie jeden o drugi
                                            kiedy rozlega się ryk ponad strachem,
                                            mężczyźni północy
                                            nigdy nie przepraszają.

Этим вечером Якассер читает древнее скандинавское сказание о том, как удальцы
странствуют от опасности к опасности, о том, как статные мужи
                                                                                      из ”Беовульфа”
подносят чарки к устам, отирают
пену кольчужными рукавами.

Потому что мужская дружба не то, чтобы непроста, нет — она невозможна,
как братство двух автомашин
на светофоре когда воины с копьями
убивают людей и зверей, невзирая на поколения
обгоняют товарищей
                                           на последнем вираже
взгляд меняется, зададимся вопросом
может ли между героями быть что-либо кроме состязания, может ли быть любовь
или только удары в бок, в грудь, в спину, сквозь жестяную броню скакуна,
подновленного
краской ”металлик”, или таки возможна
                                                                        любовь
чтобы потереться щетинистыми щеками,
когда над холмами подымается вой, северные мужчины
никогда не попросят прощения