Marion Poschmann

come anelli sul tronco che cresce
hai contato ogni cerchio di latta,
brillanti ritegni rotanti,                
sulle conserve di frutta-   
                                                                                               adesso è più segreto questo luogo, ora che
tu sei qui, come fosse arrivata la pace
finalmente, oppure la tempesta (ogni camera
inondata di luce, tutto surriscaldato di paura):

ti guardo al tuo secondo tentativo
di aprire una scatola di latta,
maldestro ti interrompi, come se
ti aspettassi che si mutasse il tempo
come avessi lasciato chissà dove
i giusti movimenti

ci somigliamo quando qualche volta
uno sbadiglio chiama l’altro-
poi ritornare ancora sano e salvo
dentro il tuo corpo avaro, un parco giochi di latta qui,
pieno di cose non compiute

porátal si kovové letokruhy
ovocných konzerv,
každý povrch rotujúcej nehybnosti
ako mihotajúce sa ventilátory –

toto miesto sa zdá ešte odľahlejšie, odkedy
si tu, akoby sem konečne zavítal
pokoj, búrka (všetky izby
ponorené vo svetle, zo strachu
všetko prekúrené):

pozorujem ťa, tvoj druhý
pokus otvoriť konzervu,
chlácholivo, nešikovne, alebo
akoby si čakal, že sa zmení
atmosféra, akoby si
svoje cielené pohyby nebadane zapatrošil.

podobáme sa na seba, keď občas
jedno zívnutie rozpúta druhé –
potom znovu nedotknuteľnosť
uzavretých tiel, plechové ihrisko
plné odročených vecí.

prešteval si kovinske obroče letnic
konzerv s sadjem,
vsak pokrov miruje v vrtenju
kot migetajoči ventilatorji –

ta prostor se zdi bolj domačen, odkar
si tu, kakor da bi končno
napočil mir, vihar (vse sobe
potopljene v svetlobo, vse
preveč zakurjeno od samega strahu):

opazujem te, tvoj drugi
poskus, da bi odprl pločevinko,
opogumljajoče, okorno, ali
kakor da bi čakal, da se bo
vzdušje spremenilo, kakor da bi
svoje osredotočene gibe tiho preusmeril

podobna sva si, ko včasih
eno zehanje sproži drugo –
nato spet neokrnjenost
zaprtih teles, pločevinasto igrišče imava,
in toliko nedokončanih opravil

ты палiчыў мэталёвыя гадавыя кольцы
на бляшанцы кансерваванай гароднiны,
у кожнага верх нерухомасьць што круцiцца
нiбы мiгатлiвы вэнтылятар –  
 
гэтае месца здаецца цяпер больш суцiшным з той пары,
як ты зьявiўся, нiбыта сюды забiтаў
нарэшце спакой, бура (сьвятло
залiвае усе пакоi, усё
накалiлася ад страху):
 
я назiраю за табой, за тваёю
другою спробай адкрыць бляшанку
супакойвальна, нязграбна цi
так быццам ты чакаеш,
што настрой стане iншым, нiбыта ты
цiшком адклаў невядома куды свае мэтанакiраваныя рухi
 
мы падобныя калi часам
адно пазяханьне нараджае другое –
потым зноў некранутасьць
замкнёных целаў, тут бляшаная пляцоўка для гульняў,
дзе так шмат неўладкаваных рэчаў

je hebt de metalen jaarringen
van het blikje vruchten geteld,
elke bovenkant roterende stilstand
als glimmende ventilatoren -

deze plek lijkt verborgen, sinds
je hier bent, alsof eindelijk de rust
is weergekeerd, storm (alle kamers
in licht gedoopt, alles
van angst oververwarmd):

ik zit naar je te kijken, je tweede
poging een blikje open te krijgen.
Bezwerend, onhandig, of alsof
je erop zit te wachten dat de
sfeer verandert, alsof je
je gerichte bewegingen zachtjes verplaatst

wij lijken op elkaar wanneer soms
de ene geeuw de ander opwekt –
dan weer de gaafheid
van gesloten lichamen, een blikken speelplaats hier
vol onverrichte zaken

you have counted the metallic
age-rings on the fruit conserves,
every top-side rotating stasis
like flickering ventilators –

this place seems more secret now, since
you’ve been here, as though calm had finally
settled in, tempest (all rooms
submerged into light, everything
overheated out of fear):

I watch you, your second
attempt to open a tin,
placating, awkward, or
as though you were waiting for the
mood to change, as though you had
gently shifted your deliberate movements

we look like each other when from time to time
one yawn sets off another –
then once more the intactness
of closed-off bodies, a sheet-metal playground here,
full of things not done

ты сосчитал годовые кольца
на закрытой банке овощных консервов,
и сколько ни крути, со всех сторон —
лицевая мелькает, как лопасти вентилятора

словно это место стало ещё скрытнее, как
только ты пришёл, словно, наконец,
пришёл покой, ураганом (все комнаты
тонут в свете, всё
от страха горит)

наблюдаю за тобой, за твоей второй
попыткой открыть банку,
неловкой попыткой примирения,
словно ты ждёшь, что
настрой вокруг изменится, словно ты
оставил целенаправленные движения

мы так похожи, когда изредка
перехватываем друг у друга зевок —
потом снова неповреждаемые
закрытые тела, и здесь игровое магнитное поле
для жестянок впустую
ищущих верный вектор