Boris Chersonskij (Борис Херсонский)
[Какой-нибудь летний вечер]
[Какой-нибудь летний вечер]
Какой-нибудь летний вечер, Петруша идет домой
со службы, скажем, в Палате. Закуривает на углу.
В белой косоворотке школьный учитель хромой
машет ему рукой. Погружаясь во мглу
многосложный нелепый государственный строй
с укоризной глядит на двух непотребных сынов,
какой-нибудь Александр-Николай первый-воторой
понимает: народ не пощадит основ.
Во дворце в столице музыка, в уездном городе N
также играют молочный вальс – доносится из окна
щелканье фортепьяно. Это Варя, поднявшись с колен
после молитвы, наигрывает. Ближе к ночи, она
придет к нему, будет руки ломать, причитать,
говорить, Петруша, милый, не уезжай.
А из Турции на Болгарию движется рать
и в родном селе снова неурожай.
Значит будут бабы с голоду пухнуть, а старики
с голоду высохнут, младенцы, как есть, перемрут.
Письмо распечатано. Исписанные листки
говорят: победа, освобожденный труд,
землю поделим поровну, высокие небеса
отнимем у Бога и ангелов и тоже поделим на всех.
Водка разлита. Нарезана колбаса.
Выпьем, Варя, скажи – что такое грех?
Но Варя не отвечает. Вот, смотри, за окном
белая шаль мелькнула среди загустевшей тьмы.
Через несколько лет она все же вспомнит о нем,
прочитав список повешенных во дворе губернской тюрьмы.